Моя первая попытка перевоплотиться в сотрудника ведомства ушла в темноту. В день «икс» по техническим причинам в здании на улице Мира отключили электричество. Работа остановилась. Это раньше было просто - нашёл дело в бумажном варианте, перелистал, рассказал и отправил должника о жизни думать и деньги искать. Теперь же все данные спрятаны в компьютерах и распределены по базам. В относительно небольшой коробочке всё – адреса, телефоны, выплаты, долги, реквизиты. С одной стороны, очень быстро и удобно. С другой - свет пропал, и время остановилось.

Смертельная усталость живого человека
- У каждого из нас на исполнении почти по 2,5 тысячи производств. Но вы не думайте, что всё просто: открыл базу, нажал две кнопки, распечатал и всё, работа выполнена. Сколько у нас бумажного труда, плюс на территории своей каждый с должниками работает - в гости к ним ходить приходится, напоминать о долгах, в крайних случаях, имущество арестовывать, - рассказывает хрупкая блондинка Мария.
Должность судебный пристав-исполнитель никак не сопоставляется с милой девушкой. Мне всегда казалось, что работать с хроническими должниками могут только суровые мужчины, умеющие грозно посмотреть и громко кулаком по столу ударить, ан нет. В кабинете одновременно ведут приём три сотрудницы службы. Каждый день около полусотни историй и проблем. В каждую приходится вникать, из каждой нужно попытаться найти выход. И никто из пришедших не спрашивает, устали ли они, какие у них проблемы, не вникают в их сегодняшнее настроение, а только требуют, требуют и требуют. Одни - разблокировать карту, другие - вернуть деньги, третьи - выдать отчёт о перечислениях. Редко кто заходит в кабинет с добром и улыбкой. В основном с агрессией и раздражением.
- Чего мне только не желали за годы службы - и радости, и счастья, и здоровья. В кавычках, конечно. Пару раз даже проклинали! Такое ощущение, что это наши долги. И деньги по исполнительным производствам мы себе берём, в собственный карман, - рассуждает судебный пристав Юлия.
- Да и кредиты мы сами оформляем, и за коммуналку счета годами не оплачиваем, - присоединяется её коллега Наталья.
Как в таких условиях сохранять равновесие и не срываться на каждом посетителе, для меня до сих пор остаётся загадкой. После часа приёма, мне хотелось выйти и сказать ожидающим: «Вы все меня бесите!», - но пристав себе такого позволить не может. Усталость привыкли скрывать за уверенным взглядом, раздражение - за тихой улыбкой.
Буква закона эмоций не терпит
В кабинет, где идёт приём, заглядывает пенсионерка. Аккуратно спрашивает, можно ли отвлечь. Достаёт из сумки рукописный текст на нескольких листах.
- Вот, - говорит, - жалобу на вас принесла. Сейчас к начальнику вашему пойду. Вы с меня неправильно высчитываете деньги. Вот неправильно! Не даёте мне распечатку, сколько и в какую службу каждый месяц с моей пенсии уходит!
Все трое снисходительно улыбаются и искренне сочувствуют. Женщина несколько лет не платит за коммунальные услуги. На ней «висят» 12 исполнительных производств. В общей сложности накопилось 235 тысяч, из них пока удалось взыскать лишь 137. Живёт на половину пенсии, но ничего тут не сделаешь. Иного механизма взыскания нет.
Дверь открывает щуплый молодой человек, просит разблокировать карту, достаёт смятые квитанции об оплате. С надеждой смотрит на пристава, но получает отказ. Долг погашен не полностью. Придётся доплачивать и приходить снова. И не прихоть это сотрудника, не вредность злой женщины, а система, в которой работать не так просто, как может показаться. Бывает жалко тех, кто влез в долги и выпутаться не может. До слёз обидно, когда помочь не получается, но буква закона эмоций не терпит и чувств не признаёт, вот и приходится каждый день балансировать на грани, чтобы не превратиться в цербера, а остаться обычным человеком, пусть и в строгой форме.
Наталья СИМБИРЦЕВА