Денис ГЕРБЕР - человек скромный, хотя по меньшей мере в нашем городе должен быть знаменит: помимо работы на популярной радиостанции, он является заметным писателем, автором ярких, захватывающих книг. В ангарских библиотеках его романы «Заблудшие» и «Временщик» входят в число наиболее востребованных изданий. А всё потому, что в продаже эти книги найти трудно - расхватали. Та же участь ждёт и сборник рассказов «Приснившаяся змея», где Гербер раскрывается не просто как интересный рассказчик, но и как философ, тонко чувствующий незримые ткани окружающего мира.

Последняя неделя весны преподнесла сразу несколько поводов для разговора с Денисом Гербером: 25 мая отмечено в календаре как День филолога, а 27 мая «отгремел» Общероссийский день библиотек. Для Дениса Владимировича эти праздники не являются профессиональными, но как для человека, перелопатившего тонны книг, чтобы написать несколько своих, они, безусловно, близки. К тому же на носу День русского языка, который традиционно отмечается 6 июня, в день рождения А.С. Пушкина.
Пишу с удовольствием
- Способствовало ли филологическое образование вхождению Дениса Гербера в мир литературы или писателем ты бы стал и без диплома?
- Честно сказать, мне неловко называть себя филологом - учился я всё-таки на журналиста, хотя факультет совмещал в себе и филологию, и журналистику. Учился не бог весть как, экзаменационную работу каким-то чудом подготовил на четвёрку, но преподавательница после недолгих сомнений поставила тройку, пояснив, что мой филологический уровень именно такой. Я с ней полностью согласен. До сих пор пишу с ошибками. У меня какая-то разновидность дислексии - в тексте вижу только смысл, а грамматика ускользает. Поэтому считать себя филологом не могу, хотя некоторые направления очень интересуют, например, этимология.
- Происхождение слов?
- Да. Почему вещи и явления называются именно так, а не иначе, откуда что пошло. Почему, например, газету называют газетой - поинтересуйтесь, очень любопытно.
- И всё-таки специальное образование повлияло на взаимоотношения с русским языком? Приходится ли биться, вырубая сюжетные задумки из словесного гранита, или удаётся создавать текст без особых проблем?
- Пишу я с удовольствием. Что касается ошибок, успокаиваю себя надеждой, что при публикации найдутся люди, которые всё исправят. Хотя, как показала практика, этот расчёт оправдывается не всегда. Надеюсь, что мы с русским языком партнёры. Драться, комкать листы в поиске нужных слов не приходится, но и прийти к полному взаимопониманию с текстом получается далеко не с первого раза.
- Поговаривают, что Гоголь делал до десяти черновиков, прежде чем достигал желаемого результата. По каким критериям ты определяешь, что текст завершён и больше не требует доработки?
- Главный критерий - представить себя на месте читателя и честно признаться, нравится написанное или нет. Я сразу стараюсь писать максимально близко к чистовику, но дорабатывать приходится несколько раз, иногда с перерывом на две-три недели, чтобы обрести «незамыленный взгляд». Но процесс нельзя назвать мучительным, мне это даже нравится.
Языковые «землетрясения»
- Ты автор исторических романов. При работе с материалом наверняка приходится сталкиваться с устаревшими словами, которые современному читателю не всегда понятны. Стараешься ли ты вплести такие слова в текст или заменяешь их более актуальными версиями?
- Устаревшие и забытые слова я охотно применяю, но сдерживаюсь, чтобы не перегрузить читателя. У меня есть правило: использовать как можно меньше сносок. Для этого нужно правильно выстроить предложение, чтобы смысл непонятных слов читался по контексту. Пример из романа «Заблудшие»: «… на перевале, как всегда, дул студёный хиус». Значение слова «хиус» объяснять не нужно.
- Язык развивается вместе с обществом - некоторые слова выпадают из обихода или меняют свой изначальный смысл. Все знают шутку про фразу «Мальчик склеил в клубе модель». Какие-то слова становятся частью языка - шумахер, ксерокс, ботокс, фейк, лайк и другие. Как ты относишься к такой трансформации: считаешь, это добавляет нашему языку «могучести» или же, напротив, размывает его?
- Я всё больше склоняюсь к мнению Бертрана Рассела, что весь окружающий мир - это языковая конструкция. И она очень подвижна. Мы почти не влияем на её движение, скорее меняемся вместе с нею. Язык живёт своей жизнью, нам не до конца понятной. Менять его - всё равно что менять историю или влиять на тектонические процессы. Что касается иностранных заимствований… Многое само исчезнет, как пена, а нужное - останется. Язык заключается не в словах, а в словообразовании: в суффиксах, приставках и окончаниях. В этом у русского языка, на мой взгляд, есть преимущество - он легко переформатирует иностранные слова и делает их своими.
- Как относишься к идее придумать новое слово, подобно тому, как Карел Чапек когда-то дал жизнь слову «робот»?
- Словообразование - это хорошо, хотя считаю его прерогативой поэтов. Иногда приходится выдумывать неологизмы, но делаю это очень осторожно - не хочется создавать безжизненных, уродливых химер. Если же родится неологизм, который «уйдёт в народ», буду рад, но цели такой не преследую.
- Что труднее писать: исторические романы, когда ты ограничен требованиями достоверности, а значит, и определённой лексикой, или фантастику, которая тоже требует неких признаков достоверности, но всё же оставляет больше пространства для фантазии?
- На мой взгляд, в любом произведении должна быть художественная достоверность, а она, кстати, не равна достоверности жизненной. Потому писать исторические и фантастические произведения - примерно одно и то же. И в тех, и в других должна присутствовать аутентичная лексика и своя достоверность. Важно чувствовать гармонию, избегать штампов, ни в чём не перегибать палку.
Золотая простота
- Как читателю тебе больше нравятся тексты, которые можно щёлкать как семечки, или когда автор - настоящий художник: удивляет оборотами, метафорами, завораживает многослойностью смыслов?
- Ценю, когда текст прост. Но простота - не синоним пустоты. Большое удовольствие, когда мысли в книге сформулированы очень точно, когда каждое слово выверено и не отвлекает от главного. В такие книги погружаешься с головой.
- Русский язык необходимо оберегать? Если да, то в чём это должно проявляться? Несут ли писатели особую ответственность за то, в каком виде язык передаётся следующим поколениям?
- «Оберегать» - не самое подходящее слово. Нужно любить язык, использовать во всей полноте. Писатели, конечно, не связаны какими-то обязательствами, но они должны помнить, что как обогащают, так и обедняют язык. А на уровне государства необходимы программы, поддерживающие изучение национальных языков.
- Некоторые слова, которые нам, сибирякам, кажутся привычными и нормальными, у жителей западной части страны вызывают улыбку. Например, слово «маленько». На западе так не говорят, там используют слово «немного». Есть ещё целый ряд смешных чисто сибирских словечек: вихотка, чеплашка, золотинка (фольга, в которую завёрнута шоколадка). Случалось ли тебе исправлять в текстах какие-то оказавшиеся непонятными для читателей слова?
- Я часто использую диалектные слова и сленг, но у редакторов пока вопросов не возникало.
- Твои книги очень популярны в ангарских библиотеках. Как относишься к библиотекам? Нет ли ощущения, что они, как газеты и ТВ, проигрывают интернету?
- Библиотеки люблю с детства. Даже странно, что многие читающие люди туда не ходят. Это отличная альтернатива магазинам. Ведь не всякую книжку нужно покупать и ставить на полку. К тому же библиотеки за последние годы сильно изменились. Сейчас там проводят массу интересных мероприятий: мастер-классы, встречи с писателями, кинопоказы. Это живое общение ничем не заменишь.
- Сейчас всё популярнее становятся электронные носители. Могут ли они постепенно убить бумажную книгу?
- Исследованиями подтверждено, что читатель гораздо глубже вовлечён в чтение именно бумажной книги, нежели электронной. Человек испытывает более сильные, живые, если хотите, эмоции. Бумажные книги чаще дочитываются до конца. Значит, они пока сильнее.
- Что для тебя главное в книге?
- Когда писателю есть что сказать. Не прочитать мораль, не показать, какой он умный, а просто рассказать такую историю, чтобы захотелось пропустить её через себя, наполнить жизнью. Текст - это просто набор значков. И только в глазах, в сердце читателя из текста рождается Слово.
Беседовал Сергей НОЧЕВНОЙ